Не открою Америку, если скажу, что все действия, в том числе и те, которые происходят в мировой политике, имеют последствия. Видимые и незаметные, очевидные и скрывающиеся под толстым слоем громких политических заявлений.
Взаимоотношения Ирана и США вокруг ядерной программы Ирана имеют долгую историю. Новый виток напряжения по поводу создания Ираном ядерного оружия начался в начале XXI века. США обвиняли Иран в том, что он тайно ведёт работы по созданию ядерного оружия.
После многочисленных и, чаще всего, пустых переговоров дело все же сдвинулось с мёртвой точки и в 2015 году Иран и страны (США, Франция, Великобритания, Германия, Китай и Россия) достигли соглашения по иранской ядерной программе в обмен на отмену санкций против Ирана. Надо сразу сказать, что все эти годы за спиной переговорщиков, а точнее США, маячил Израиль. Страна, не принимавшая (во всяком случае) открыто участия в переговорах, но очень заинтересованная в их развале.
Почему? Да потому, что Израиль, его руководство никогда не верило в «мирный атом» Ирана. И у него было для этого достаточно оснований. Но напрасно Израиль предъявлял их мировому сообществу — от него отмахивались как от надоедливой мухи. Все прекрасно знали, что Иран разрабатывает ядерное оружие, но «большие парни» не хотели еще одной конфронтации на Ближнем Востоке. И если для всех остальных стран вопрос создания Ираном военной ядерной программы был вопросом не первостепенной важности, то для Израиля, страны с населением менее 10 миллионов, обладание ядерным оружием враждебной страны с населением более 90 миллионов — смерти подобно.
Первый раз, придя к власти, Дональд Трамп разорвал соглашения с Ираном. Кому он сделал плохо? Трудно сказать. Но разрыв договора повлек за собой ускорение и увеличение работ по созданию в Иране ядерного оружия. Получилось, что Трамп нанес Израилю достаточно большой вред (это к моей фразе о невидимых последствиях). Придя в Белый дом снова, Трамп все же решился на переговоры с Ираном, и они вроде бы двигались успешно. Но вдруг произошел резкий перелом. Основными камнями преткновения являются два вопроса:
- судьба программы обогащения урана Ираном;
- судьба уже накопленного высокообогащённого урана.
А тут еще подоспела резолюция Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ), в которой говорится, что Иран не выполняет свои обязательства в рамках режима нераспространения ядерного оружия. Это произошло на фоне серьезных предупреждений главы МАГАТЭ, сделанных ранее на этой неделе. Рафаэль Мариано Гросси сообщил, что инспекторам не удалось установить, носит ли иранская ядерная программа исключительно мирный характер — как это предусмотрено ядерным соглашением 2015 года.
В этих условиях Израиль решил нанести удар по Ирану, а точнее начать войну, первую и единственную в своем роде: стороны будут обстреливать друг друга, а вот физического столкновения армий, скорее всего, не произойдет.
Теперь об очевидном и не очень. Очевидно, что Израиль уничтожит (уже уничтожил) достаточно большую часть военного потенциала Ирана. Были уничтожены высокопоставленные лица, из тех, кто разрабатывал и осуществлял военную и ядерную доктрину страны. При таком количестве ракет и бомб потери среди мирного населения Ирана минимальны.
С другой стороны: надо быть ненормальным, чтобы, имея войну в Газе, заложников, еле сдерживаемые обстрелы «Хезболлы», почти ежедневные обстрелы хуситов, проблемы в Сирии и в Палестинской автономии, развязать новую войну с хорошо вооруженным и, главное, с высокомотивированным Ираном. Биби (сленговое имя Нетаньяху) превратил Израиль в остров, загнал население в бомбоубежища, опустошил магазины, что приведет через некоторое время к дефициту продуктов в стране — небо над Израилем закрыто окончательно. И непонятно — выдержит ли ПВО страны последующие иранские налеты. Особенно если учесть, что западные страны и даже США отказались помогать Израилю.
Но это все очевидные последствия. А вот и совсем неочевидные. Начали подниматься и довольно существенно цены на нефть. И, как оказывается, впрочем, это и было очевидно, — это хорошо для России. Об этом говорят в один голос все нефтяные и экономические аналитики. Мировые цены на нефть демонстрируют самый большой однодневный процентный рост за последние годы — на фоне опасений, что конфликт на Ближнем Востоке может привести к серьезным перебоям в поставках энергоносителей. Об этом сообщают 13 июня CNN и Reuters.
Второе, и тоже не очень очевидное: кто теряет от этого конфликта? Украина. Причем в двух аспектах. Сейчас внимание США перекинется, естественно, на Ближний Восток и украинские проблемы отойдут для него не на второй, а на третий, четвертый план. Кроме того, Израиль может платить за западное оружие деньгами, а не мифическими кредитами. И ясно, что предпочтут «продавцы смерти». Зеленский, по логике, должен поддержать Израиль, но он боится это сделать, потому, что его европейские хозяева выступили против действий Израиля. Просроченный — в цугцванге — это такая ситуация в шахматах, в которой любой ход игрока ухудшает его позицию.
А уж если говорить о совсем неочевидных для большинства неграждан Израиля последствий, то у Нетаньяху очень плохое положение дома, в Израиле. Правительство на грани развала, два министра из правительства попали под санкции США, заложников не вернули, и это приводит к ежедневным протестам части военных, которые отказываются возвращаться в Газу, не принимая абсолютно политику власти, сам Нетаньяху в случае развала правительства уйдет в отставку, а следовательно, будет полноправным обвиняемым в судебном процессе.
И все эти неочевидные последствия, предполагаю, и являются некоторыми из предпосылок запланированного разговора президента России Владимира Путина и премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху. Хотя, конечно, главным посылом будет вполне естественное человеческое и политическое желание Путина помочь своему союзнику — Ирану.
